О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Игнатовой
Риммы Мулахматовны на нарушение ее конституционных прав
положениями пунктов 1 и 2 статьи 58 Земельного кодекса
Российской Федерации, пунктов 1 и 3 Положения о порядке
возмещения убытков собственникам земли, землевладельцам,
землепользователям, арендаторам и потерь сельскохозяйственного
производства и пункта 1 статьи 311 Арбитражного процессуального
кодекса Российской Федерации
город Москва 3 апреля 2007 года
Конституционный Суд Российской Федерации в составе
Председателя В.Д.Зорькина, судей Н.С.Бондаря, Г.А.Гаджиева,
Ю.М.Данилова, Л.М.Жарковой, Г.А.Жилина, С.М.Казанцева,
М.И.Клеандрова, А.Л.Кононова, Л.О.Красавчиковой, С.П.Маврина,
Н.В.Мельникова, Ю.Д.Рудкина, Н.В.Селезнева, А.Я.Сливы,
В.Г.Стрекозова, О.С.Хохряковой, Б.С.Эбзеева, В.Г.Ярославцева,
заслушав в пленарном заседании заключение судьи Н.С.Бондаря,
проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного
закона "О Конституционном Суде Российской Федерации"
предварительное изучение жалобы гражданки Р.М.Игнатовой,
у с т а н о в и л:
1. В жалобе гражданки Р.М.Игнатовой оспаривается
конституционность пунктов 1 и 2 статьи 58 Земельного кодекса
Российской Федерации (в редакции, действовавшей до внесения
изменений Федеральным законом от 21 декабря 2004 года N 172-ФЗ
"О переводе земель или земельных участков из одной категории в
другую") и пунктов 1 и 3 Положения о порядке возмещения убытков
собственникам земли, землевладельцам, землепользователям,
арендаторам и потерь сельскохозяйственного производства (утверждено
постановлением Совета Министров - Правительства Российской
Федерации от 28 января 1993 года).
1.1. Согласно пунктам 1 и 2 статьи 58 Земельного кодекса
Российской Федерации потери сельскохозяйственного производства
подлежат возмещению в трехмесячный срок после принятия решения об
изъятии сельскохозяйственных угодий, оленьих пастбищ, находящихся в
государственной или муниципальной собственности, для использования
их в целях, не связанных с ведением сельского хозяйства, изменении
целевого назначения сельскохозяйственных угодий, оленьих пастбищ,
находящихся в собственности граждан или юридических лиц; потери
сельскохозяйственного производства возмещаются лицами, которым
предоставляются земли сельскохозяйственного назначения, оленьи
пастбища для использования их в целях, не связанных с ведением
сельского хозяйства, и лицами, для которых устанавливаются
охранные, санитарно-защитные зоны.
Как следует из представленных материалов, постановлением
Администрации Ростовской области от 20 ноября 2003 года на
основании заявлений граждан Е.М.Берегчияна и С.Е.Явруяна и письма
администрации Мясниковского района Ростовской области принадлежащие
названным гражданам земельные участки были переведены из категории
земель сельскохозяйственного назначения в категорию земель
промышленности. 1 декабря 2003 года Е.М.Берегчиян и С.Е.Явруян
получили свидетельства о государственной регистрации права
собственности на указанные земельные участки в рамках их прежнего
правового режима (как на земли сельскохозяйственного назначения), а
2 декабря 2003 года продали их индивидуальному предпринимателю
Р.М.Игнатовой, при этом одним из условий договора купли-продажи
являлось принятие на себя покупателем обязанности по возмещению
потерь сельскохозяйственного производства в связи с переводом
земель сельскохозяйственного назначения в категорию земель
промышленности. Переход права собственности на приобретенные
земельные участки Р.М.Игнатова зарегистрировала 8 декабря 2003
года, а 16 декабря 2003 года ей были выданы новые свидетельства о
государственной регистрации права собственности на земельные
участки, отнесенные к категории земель промышленности.
В связи с тем, что Р.М.Игнатова возместила лишь часть потерь
сельскохозяйственного производства (8 400 834 рубля), администрация
Мясниковского района Ростовской области обратилась в Арбитражный
суд Ростовской области с иском о взыскании оставшейся суммы потерь,
в удовлетворении которого было отказано, поскольку, как указал суд,
обязанность возмещения потерь сельскохозяйственного производства
лежит на инициаторах перевода земель из одной категории в другую.
Постановлением апелляционной инстанции Арбитражного суда Ростовской
области от 7 октября 2005 года, оставленным без изменения судом
кассационной инстанции, решение суда первой инстанции отменено, а
иск администрации Мясниковского района Ростовской области в части
взыскания с Р.М.Игнатовой 4 000 834 рублей удовлетворен. Принимая
такое решение, суды мотивировали свою позицию тем, что
собственником спорных земельных участков является Р.М.Игнатова,
которая приобретала их как земли сельскохозяйственного назначения,
а статья 58 Земельного кодекса Российской Федерации не содержит
исключений для возмещения потерь сельскохозяйственного производства
при изменении целевого назначения земельного участка, находящегося
в частной собственности.
Р.М.Игнатова утверждает, что оспариваемые ею нормы Земельного
кодекса Российской Федерации и находящиеся с ними в системной связи
нормы пунктов 1 и 3 Положения о порядке возмещения убытков
собственникам земли, землевладельцам, землепользователям,
арендаторам и потерь сельскохозяйственного производства в силу
неопределенности установленного ими субъекта, обязанного возместить
потери сельскохозяйственного производства, позволили
правоприменительным органам произвольно распространить на нее
соответствующую обязанность, которая, однако, возникает лишь при
изъятии земельных участков, а не в связи с переводом земель из
одной категории в другую, и тем самым вступили в противоречие со
статьями 8, 34 (часть 1) и 35 (части 1 и 2) Конституции Российской
Федерации.
Как следует из жалобы и приложенных к ней судебных решений, в
деле заявительницы не применялись и не подлежали применению нормы
подпункта 1 пункта 1 и подпункта 2 пункта 2 статьи 58 Земельного
кодекса Российской Федерации, а также пункта 3 названного
Положения. Что же касается пункта 1 Положения, то он определяет
сферу действия данного подзаконного акта и как таковой
конституционные права и свободы заявительницы не затрагивает.
Следовательно, жалоба Р.М.Игнатовой в данной части не может быть
признана отвечающей критерию допустимости обращений и принята
Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.
1.2. Р.М.Игнатова оспаривает также конституционность пункта 1
статьи 311 АПК Российской Федерации, в соответствии с которым
основанием для пересмотра судебных актов по вновь открывшимся
обстоятельствам являются существенные для дела обстоятельства,
которые не были и не могли быть известны заявителю.
Из представленных материалов следует, что Арбитражным судом
Ростовской области заявительнице было отказано в удовлетворении
ходатайства о пересмотре ее дела по вновь открывшимся
обстоятельствам, к которым, как она полагала, относится полученное
ею по окончании рассмотрения дела экспертное заключение Главного
управления Министерства юстиции Российской Федерации по Южному
федеральному округу от 5 мая 2006 года N 220-н, в котором
указывалось, что постановление главы Администрации Ростовской
области от 14 мая 1993 года N 116 "Об установлении повышающих
коэффициентов к нормативам стоимости освоения новых земель взамен
изымаемых сельскохозяйственных угодий для несельскохозяйственных
нужд", на основании которого был произведен расчет потерь
сельскохозяйственного производства, не опубликовано и не
зарегистрировано в установленном порядке, а также вступает в
противоречие с нормами действующего федерального законодательства.
Арбитражный суд указал, что результаты юридической экспертизы не
могут расцениваться как вновь открывшиеся обстоятельства.
По мнению заявительницы, указанная норма в силу
неопределенности круга обстоятельств, которые могут быть признаны
вновь открывшимися, привела к произвольному ее применению в
конкретном деле и нарушению конституционных прав и свобод
заявительницы, гарантированных статьями 8, 34 и 35 Конституции
Российской Федерации.
2. Согласно Конституции Российской Федерации земля и другие
природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации
как основа жизни и деятельности народов, проживающих на
соответствующей территории; земля и другие природные ресурсы могут
находиться в частной, государственной, муниципальной и иных формах
собственности (статья. 9); граждане и их объединения вправе иметь в
частной собственности землю; условия и порядок пользования землей
определяются на основании федерального закона (части 1 и 3 статьи
36).
Реализуя свои полномочия в области правовой регламентации
земельных отношений, федеральный законодатель, исходя из
необходимости охраны земли как особого природного ресурса,
являющегося естественным средством производства, в целях
обеспечения продовольственной безопасности государства установил в
качестве одного из принципов земельного законодательства принцип
приоритета охраны земли как важнейшего компонента окружающей среды
и средства производства в сельском хозяйстве и лесном хозяйстве
перед использованием земли в качестве недвижимого имущества
(подпункт 2 пункта 1 статьи 1 Земельного кодекса Российской
Федерации).
Данный принцип получил свое развитие и конкретизацию, в
частности, в установленном статьей 58 Земельного кодекса Российской
Федерации требовании возмещения потерь при переводе (изменении
целевого назначения) земельного участка из сельскохозяйственного
назначения в другую категорию земель, которое направлено на
восполнение утраты части земельного фонда, используемого в сельском
хозяйстве. Само по себе такое обременение, установленное в
конституционно значимых целях и основанное на конституционной
обязанности каждого сохранять природу и окружающую среду, бережно
относиться к природным богатствам (статья 58 Конституции Российской
Федерации), не может рассматриваться как нарушающее конституционные
права и свободы человека и гражданина.
Положениями названной статьи Земельного кодекса Российской
Федерации в оспариваемой редакции определены факты, с которыми
федеральный законодатель связывает возникновение обязанности
возмещения потерь сельскохозяйственного производства, а также круг
субъектов соответствующей обязанности, в который входят и лица,
которым предоставляются земли сельскохозяйственного назначения,
оленьи пастбища для использования их в целях, не связанных с
ведением сельского хозяйства (подпункт 1 пункта 2 статьи 58).
Данное законоположение по своему буквальному смыслу возлагает
указанную обязанность на лиц, в отношении которых в установленном
порядке принимается решение о предоставлении земельных участков
сельскохозяйственного назначения в несельскохозяйственных целях вне
зависимости от того, являлись ли такие лица ранее собственниками
соответствующих земельных участков сельскохозяйственного назначения
или нет. В случае же продажи земельных участков или передачи их в
аренду потери сельскохозяйственного производства включаются в
стоимость земельных участков или учитываются при установлении
арендной платы (пункт 3 статьи 58 Земельного кодекса Российской
Федерации).
Из представленных Р.М.Игнатовой в Конституционный Суд
Российской Федерации копий судебных решений следует, что она
приняла на себя в рамках договора купли-продажи земельных участков
обязанность по возмещению потерь сельскохозяйственного производства
(решение Арбитражного суда Ростовской области от 14 июня 2005
года). Проверка же соответствия порядка заключения и условий
договора купли-продажи земельного участка требованиям
законодательства, включая указанное требование пункта 3 статьи 58
Земельного кодекса Российской Федерации и положение Гражданского
кодекса Российской Федерации о недопустимости злоупотребления
правом (статья 10), Конституционному Суду Российской Федерации
неподведомственна и является прерогативой арбитражных судов.
Кроме того, в соответствии с пунктом 4 статьи 16 Федерального
закона от 21 декабря 2004 года "О переводе земель или земельных
участков из одной категории в другую", вступившего в силу с
5 января 2005 года, оспариваемые в жалобе положения Земельного
кодекса Российской Федерации действуют в новой редакции, которая
предусматривает, в частности, что потери сельскохозяйственного
производства возмещаются лицами, на основании ходатайства которых
было принято решение о переводе земель сельскохозяйственного
назначения или земельных участков в составе таких земель в другую
категорию (подпункт 1 пункта 2 статьи 58).
3. Настаивая на признании неконституционными пункта 1 статьи
311 АПК Российской Федерации, заявительница исходит из того, что
содержащаяся в нем норма является неопределенной с точки зрения
возможности отнесения к вновь открывшимся обстоятельствам
экспертного заключения органа юстиции, в котором констатируется
противоречие примененного судом нормативного правового акта
федеральному законодательству.
Между тем, вопреки мнению заявительницы, эта норма с
достаточной степенью ясности определяет основания квалификации тех
или иных обстоятельств в качестве вновь открывшихся, относя к ним
существенные обстоятельства дела, которые не были и не могли быть
известны заявителю. Выяснение же того, подпадают ли конкретные
обстоятельства дела заявительницы под названный критерий, является
прерогативой арбитражных судов.
Фактически же заявительница выражает несогласие с принятыми в
отношении нее судебными решениями. Однако проверка законности и
обоснованности правоприменительных решений Конституционному Суду
Российской Федерации также неподведомственна.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой
статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного
закона "О Конституционном Суде Российской Федерации",
Конституционный Суд Российской Федерации
о п р е д е л и л:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки
Игнатовой Риммы Мулахматовны, поскольку она не отвечает требованиям
Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в
Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по
данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
3. Настоящее Определение подлежит опубликованию в "Вестнике
Конституционного Суда Российской Федерации".
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации В.Д.Зорькин
Судья-секретарь
Конституционного Суда
Российской Федерации Ю.М.Данилов
N 335-О-О
