О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
об отказе в принятии к рассмотрению жалоб закрытого
акционерного общества "Викон" и гражданки Лоховой Алевтины
Павловны на нарушение конституционных прав и свобод пунктом 1
статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации
город Санкт-Петербург 8 апреля 2010 года
Конституционный Суд Российской Федерации в составе
Председателя В.Д.Зорькина, судей К.В.Арановского, Н.С.Бондаря,
Ю.М.Данилова, Л.М.Жарковой, Г.А.Жилина, С.М.Казанцева,
М.И.Клеандрова, С.Д.Князева, А.Н.Кокотова, Л.О.Красавчиковой,
С.П.Маврина, Н.В.Мельникова, Ю.Д.Рудкина, Н.В.Селезнева,
В.Г.Ярославцева,
заслушав в пленарном заседании заключение судьи Н.С.Бондаря,
проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного
закона "О Конституционном Суде Российской Федерации"
предварительное изучение жалоб ЗАО "Викон" и гражданки А.П.Лоховой,
у с т а н о в и л:
1. В своих жалобах в Конституционный Суд Российской Федерации
ЗАО "Викон" и гражданка А.П.Лохова оспаривают конституционность
пункта 1 статьи 181 ГК Российской Федерации, согласно которому срок
исковой давности по требованию о применении последствий
недействительности ничтожной сделки составляет три года; течение
срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня,
когда началось исполнение этой сделки.
Как следует из приложенных к жалобе ЗАО "Викон" материалов,
решением Арбитражного суда Новосибирской области от 10 ноября 2006
года, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, было
отказано в удовлетворении иска прокурора Новосибирской области,
заявленного в интересах указанной организации, о признании
недействительным договора купли-продажи земельного участка,
заключенного между специализированным государственным учреждением
при Правительстве Российской Федерации "Российский фонд
федерального имущества" и ОАО "Новосибирский оловянный комбинат".
Одним из оснований для отказа послужил пропуск истцом трехлетнего
срока исковой давности, установленного пунктом 1 статьи 181 ГК
Российской Федерации. В дальнейшем это судебное решение
неоднократно пересматривалось, так как различные судебные инстанции
по-разному определяли момент, с которого следует отсчитывать начало
течения срока исковой давности, и, соответственно, по-разному
подходили к решению вопроса о том, был ли пропущен истцом срок
давности в данном деле. Окончательно дело было разрешено
постановлением Федерального арбитражного суда Северо-Западного
округа от 1 июля 2008 года, которым было оставлено в силе решение
суда первой инстанции; Высший Арбитражный Суд определением от
15 декабря 2008 года отказал в передаче дела в Президиум
Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, согласившись тем
самым с изложенными в нем доводами относительно порядка исчисления
срока исковой давности.
Что касается А.П.Лоховой, то предпосылкой для ее обращения в
Конституционный Суд Российской Федерации послужило решение
Заволжского районного суда города Ярославля от 29 мая 2009 года,
оставленное без изменения судом кассационной инстанции, которым ей
было отказано в иске к концерну "Икар" и гражданину В.Н.Седьмову о
признании недействительными договора дарения квартиры, заключенного
между гражданином Б.А.Лоховым и концерном "Икар", и договора
пожизненного содержания с иждивением, заключенного между
Б.А.Лоховым и В.Н.Седьмовым, а также о признании права
долевой собственности на указанную квартиру. Отказывая в
удовлетворении исковых требований, суд, руководствуясь в том числе
пунктом 1 статьи 181 ГК Российской Федерации, указал, что истицей
пропущен срок исковой давности по требованиям о применении
последствий недействительности ничтожных сделок. При этом судом
были отвергнуты доводы представителя А.П.Лоховой о том, что данная
норма Гражданского кодекса Российской Федерации применима только к
участникам сделки, а для третьих лиц данный срок должен исчисляться
с момента, когда им стало известно о совершении сделки: по мнению
суда, эта норма не устанавливает никаких исключений для третьих лиц
и субъективный фактор - знание (незнание) о начале исполнения -
правового значения для определения момента начала течения срока
исковой давности не имеет.
По мнению заявителей, оспариваемые законоположения, как
устанавливающие одинаковый порядок исчисления срока исковой
давности и для сторон по сделке, и для третьих лиц, произвольно
уравнивают названных субъектов, объективно находящихся в различных
условиях: третьи лица в отличие от участников сделки не знают и не
могут знать о начале ее исполнения. Заявители полагают, что
правовое регулирование, содержащееся в пункте 1 статьи 181 ГК
Российской Федерации, приводит к тому, что они как третьи лица
фактически оказываются в худшем правовом положении, чем стороны по
сделке, и не обладают всем объемом эффективных средств защиты своих
гражданских прав посредством правосудия, а потому оспариваемые
законоположения противоречат статьям 8 (часть 1), 17, 19 (части 1
и 2), 34 (часть 1), 45 (часть 2), 46 (часть 1) и 55 (часть 3)
Конституции Российской Федерации.
2. Закрепленное Конституцией Российской Федерации, ее статьей
46 (части 1 и 2), право на судебную защиту относится к основным
неотчуждаемым правам и одновременно выступает гарантией всех других
прав и свобод.
Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно
обращался к вопросу о сроках реализации данного права. Основываясь
на правовых позициях, сформулированных им в постановлениях от
16 июня 1998 года N 19-П и от 20 июля 1999 года N 12-П,
Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях указывал,
что регулирование сроков для обращения в суд, включая их изменение
и отмену, относится к компетенции законодателя и что установление
этих сроков обусловлено необходимостью обеспечить стабильность
гражданского оборота и не может рассматриваться как нарушение права
на судебную защиту (определения от 14 декабря 1999 года N 220-О, от
3 октября 2006 года N 439-О, от 15 июля 2008 года N 563-О-О, от
24 июня 2008 года N 364-О-О, от 5 марта 2009 года N 253-О-О, от
19 мая 2009 года N 596-О-О).
Данный вывод Конституционного Суда Российской Федерации в
полной мере распространяется и на гражданско-правовой институт
исковой давности. Это означает, что законодатель в пределах своих
дискреционных полномочий вправе не только устанавливать, изменять и
отменять сроки исковой давности в зависимости от целей правового
регулирования и производить их дифференциацию при наличии к тому
объективных и разумных оснований, но и определять порядок их
течения во времени, момент начала и окончания, с тем чтобы
обеспечить реальную возможность исковой защиты права, стабильность,
определенность и предсказуемость правового статуса субъектов
гражданских правоотношений.
2.1. Согласно Гражданскому кодексу Российской Федерации
исковая давность устанавливает временные границы для судебной
защиты нарушенного права лица по его иску и составляет три года
(статьи 195 и 196); течение срока исковой давности начинается со
дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего
права; изъятия из этого правила устанавливаются данным Кодексом и
иными законами (пункт 1 статьи 200).
В порядке исключения из общего правила применительно к
требованиям, связанным с недействительностью ничтожных сделок,
законодателем в пункте 1 статьи 181 ГК Российской Федерации
предусмотрена специальная норма, в соответствии с которой течение
указанного срока по данным требованиям определяется не субъективным
фактором - осведомленностью заинтересованного лица о нарушении его
прав, - а объективными обстоятельствами, характеризующими начало
исполнения сделки. Такое правовое регулирование обусловлено
характером соответствующих сделок как ничтожных, которые
недействительны с момента совершения независимо от признания их
таковыми судом (пункт 1 статьи 166 ГК Российской Федерации), а
значит, не имеют юридической силы, не создают каких-либо прав и
обязанностей как для сторон по сделке, так и для третьих лиц.
Следовательно, поскольку право на предъявление иска в данном
случае связано с наступлением последствий исполнения ничтожной
сделки и имеет своей целью их устранение, именно момент начала
исполнения такой сделки, когда возникает производный от нее тот или
иной неправовой результат, в действующем гражданском
законодательстве избран в качестве определяющего для исчисления
давностного срока. Выяснение же в каждом конкретном случае, с
какого момента ничтожная сделка начала исполняться, относится к
полномочиям соответствующих судов.
2.2. Как вытекает из содержания оспариваемых законоположений,
установленный ими порядок исчисления сроков исковой давности
является универсальным и для сторон по сделке, и для третьих лиц,
что согласуется с относящимся к основным началам гражданского
законодательства принципом признания равенства участников
регулируемых им отношений (пункт 1 статьи 1 ГК Российской
Федерации). При этом к сроку исковой давности по ничтожным сделкам
применяются общие правила об исковой давности, а именно положения
статей 195, 198-207 ГК Российской Федерации, в том числе о
возможности приостановления срока давности (статья 202), перерыве
его течения (статья 203) и о восстановлении давности (статья 205).
Соответственно, в установленный законодателем трехлетний период
заинтересованные лица не лишены возможности осуществить защиту
нарушенного права, а также воспользоваться иными законными
возможностями, гарантирующими реальность такой защиты.
Исчисление же срока исковой давности по требованиям третьих
лиц, связанным с недействительностью ничтожных сделок, с момента,
когда они узнали или должны были узнать о нарушении своего права,
на чем фактически настаивают заявители, как и иные возможные
изменения сроков исковой давности и порядка их исчисления,
сопряжено с внесением изменений в правовое регулирование, что не
входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации,
как она определена статьей 125 Конституции Российской Федерации и
статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации"; это относится к прерогативам
федерального законодателя, который реализует их в том числе с
учетом конкретных условий социально-экономического развития
Российской Федерации и потребностей гражданского оборота.
3. Таким образом, поскольку положения пункта 1 статьи 181 ГК
Российской Федерации не содержат неопределенности относительно
порядка исчисления срока исковой давности по требованиям третьих
лиц, связанным с недействительностью ничтожных сделок, и сами по
себе не нарушают конституционные права заявителей в их конкретных
делах, данные жалобы, как не отвечающие требованиям допустимости
обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, установленным
статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона
"О Конституционном Суде Российской Федерации", не могут быть
приняты Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой
статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного
закона "О Конституционном Суде Российской Федерации",
Конституционный Суд Российской Федерации
о п р е д е л и л:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалоб закрытого
акционерного общества "Викон" и гражданки Лоховой Алевтины
Павловны, поскольку они не отвечают требованиям Федерального
конституционного закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд
Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по
данным жалобам окончательно и обжалованию не подлежит.
3. Настоящее Определение подлежит опубликованию в "Вестнике
Конституционного Суда Российской Федерации".
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации В.Д.Зорькин
N 456-О-О